Тверской академический театр драмы
Поиск по сайту



Тверской театр драмы
Е.Беренштейн. Мир театра. Подтверждение вечной любви // РЕНОМЕ - www.renomе.org .- 2015. - №1-Январь.

Мир театра


ПОДТВЕРЖДЕНИЕ ВЕЧНОЙ ЛЮБВИ

Ирина Андрианова. Даже я искренно теряюсь, когда начинаю говорить об этом человеке. Неподражаемая актриса? – Да. – Красивая женщина? – Да. – Умный, тонкий, эрудированный человек? – Да. – Прекрасная жена, мать, бабушка? – Ну конечно, конечно. Все так, только никакими словами не описать достоинств Ирины Васильевны, поскольку есть одно, главное, необъяснимое – Дар. За сорок лет, а именно столько актриса служит в нашем драмтеатре, ею сыграно множество ролей – трагических и комических, классических и современных, русских и зарубежных. Но количество никогда не переходит в качество, как бы ни пытался нас переубедить старик Гегель. Потому что качество – тот самый Дар – либо есть, либо его никогда не «нагуляешь». Каждая работа Ирины Андриановой – это всегда неожиданность и всегда праздник. Позволю процитировать собственные строки, посвященные актерскому искусству:
И душа вдохновенна,
И на сердце светло.
Будь же благословенно
Твое ремесло!

Я СТАНУ АКТРИСОЙ

Ирина Андрианова появилась на свет в Люберцах, и семья у нее, с точки зрения профессиональной, не была артистической: папа – военный летчик, мама – врач-педиатр. Когда девочке было шесть лет, отца перевели на Западную Украину, в Черновцы, командиром части. Там прошли все Ирины школьные годы. Надо сказать, что этот город был своего рода «перевалочным пунктом» для советских артистов, едущих на гастроли в так называемые социалистические страны, там нередко давались концерты, которые семья Андриановых постоянно посещала. В Черновцах был весьма недурной драматический театр, правда, все спектакли шли там на украинском языке, но это ничуть не смущало, поскольку в школе на равных изучались оба родственных языка.
Ирина окончила школу с золотой медалью. Авторитет папы был для нее столь высок, что она решила стать летчиком, однако в те годы, после полета Терешковой, женщинам путь в летные училища был закрыт. Тогда наша героиня твердо решила: стану актрисой. На этот выбор повлияла общая культурная атмосфера в семье и, в большой степени, старшая сестра Светлана, у которой совершенно гуманитарный склад ума и характера. Надо отдать должное родителям: они не отговаривали дочь от этого рискованного выбора, наоборот, поддерживали самостоятельность ее решения.
Первую попытку поступления она осуществила в Ленинграде, стремясь поступить в знаменитый ЛГИТМиК. Попытка оказалась не то что неудачной: комиссия отнеслась к Ирине весьма благосклонно, однако было заявлено, что у абитуриентки «несоответствие внешних и внутренних качеств». Как это? Внешне маленькая, полноватая, круглолицая Ира напоминала очаровательную наивную селянку. А читала она серьезные, исполненные пронзительного драматизма фрагменты из «Материнского поля» Чингиза Айтматова и из «Пепла» Эдуардаса Межелайтиса.
На следующий год она пробует себя в Москве – в Щукинском училище и в ГИТИСе – и блестяще поступает в последний. Там были выдающиеся мастера мхатовской школы М.Н. Орлова и В.А. Орлов, учившиеся у самого Станиславского.



И ВСЕ-ТАКИ В ТВЕРЬ!

После окончания института Ирина и еще двое ее однокурсников были распределены в Ульяновский театр, точнее, не просто распределены – на них оттуда прислали заявку. Атмосфера, в которую попала там Ирина, коренным образом повлияла на ее жизнь и актерскую карьеру.
В этом городе уже работала Вера Андреевна Ефремова, приглашенная туда из Калуги. Ее особенно привлекала работа с молодыми артистами. Этих троих молодых артистов, включая нашу героиню, отбирала она сама. Публика, что в самом Ульяновске, что во время гастролей театра, поражалась, когда, скажем, в спектакле «Лошадь Пржевальского» по пьесе М. Шатрова на сцене работали аж двенадцать совсем молодых актеров. Творческий союз с Верой Ефремовой, как известно, продолжался и укреплялся в Калинине – Твери. Ирина подчеркивает удивительное творческое чутье нашего главного режиссера, ее постоянную заботу об артистах, умение открывать в них разные грани дарования. Одним из главных качеств Веры Андреевны, как тогда, так и теперь, остается любовь и верность психологическому театру, умение «вычитать» в персонажах многогранность душевных качеств. Поэтому она дает артистам работать в разных, подчас неожиданных амплуа.
Вот и у Ирины спектр ролей чрезвычайно широк – от царственных особ до простушек, от драмы до комедии, от водевиля до трагедии.
В Ульяновске судьба свела ее с Константином Юченковым; он был уже женат, у него сын от первого брака, но жизнь распорядилась так, что эти два замечательных человека и актера уже долгие годы живут единой, неразлучной семьей. Кстати, Константин ни на секунду не забывал о своем старшем сыне, да и Ирина считает его своим.
Волею обстоятельств, в частности, личного характера, Ирина покинула Ульяновск и переехала в Таллинн к подруге по ГИТИСу Ярославе Чудновской. Она пришла в Русский театр к режиссеру В. Черменеву; сама не помнит, что ему показывала, но зато сломала каблук. Она была принята в труппу, правда, режиссер пока не вводил ее на главные роли.
В Таллинн приехал Юрий Шерлинг, художественный руководитель Еврейского театра. Он одним из первых в нашей стране начал ставить мюзиклы, и для этого театра выбрал кубинский «Тощий приз». Там речь идет о судьбе двух пожилых цирковых артистов. Молоденькой, двадцатипятилетней Ирине досталась главная роль, правда, играть ей пришлось циркачку шестидесяти пяти лет. Играть пришлось в «толщинке», и ее не узнавали. Удивительно: хотя весь спектакль шел на испанском языке, зрители прекрасно понимали, о чем там идет речь.
Шерлинг всерьез занимался с актерами ритмикой, хореографией, вокалом. Ирина замечательно пела в классической манере, однако тот жестко сказал: «Забудь. У нас совсем другой жанр». Она даже срывала голос, но освоила всю школу артиста мюзикла.
На эту премьеру приехал худсовет из театра Моссовета. Спектакль произвел самое благожелательное впечатление, и планировались участие исполнителей главных ролей в спектакле этого знаменитого московского театра. Однако что-то сорвалось…
В 1974 году В. Черменев поставил «По ком звонит колокол» по Эрнесту Хемингуэю, и здесь Ирине досталась крупная роль – и снова, как в «Тощем призе», – мулатки. Чтобы приобрести соответствующий оттенок кожи, Ирина весь летний отпуск загорала в Крыму на «диком» пляже. Премьера состоялась в сентябре, тогда же к своей будущей жене в Таллинн приехал Константин Юченков, который тоже был занят в этом спектакле в роли Джордана.
А в августе того же года труппу Калининского драматического театра возглавила Вера Андреевна Ефремова. Она позвала их обоих сюда. Ирина не очень хотела ехать, но решающим было то, что Вера Андреевна обещала много работы. Они с Константином в декабре этого года оказались в Калинине. Адаптация к новым условиям проходила не очень гладко, но, во-первых, с нею был любимый человек, а во-вторых, – важно, что тебя пригласили, а не ты напросился.



НАРОДНАЯ АРТИСТКА

Здесь тоже пришлось играть самые разноплановые роли. В «Разомкнутом круге» – беспризорника, в «Вишневом саде» – Дуняшу (хотя в последней, четвертой, режиссерской версии Ирина играет Раневскую), в «Последней жертве» – Глафиру Фирсовну, и это опять возрастная роль…
Ирина работала с рядом режиссеров. Наряду с Ефремовой ей особо хотелось бы отметить радостное сотрудничество с В. Персиковым, талант которого отмечен эмоциональностью и всегда неожиданными решениями тех или иных драматургических произведений.
Роль Абби Патнем в спектакле «Любовь под вязами» по пьесе Юджина О’Нила стала своего рода воплощением мечты актрисы. Дело в том, что она страстно желала с юных лет сыграть Медею Еврипида, а пьеса американского драматурга по накалу страстей во многом близка греческой трагедии.
Бывали, конечно, и курьезы. Так, в спектакле «Похожий на льва» героиня Ирины должна была бы плясать на столе, но стол прямо под ней развалился. Все бы ничего, да только она была на четвертом месяце беременности. В зале находилась ее врач-гинеколог, и она пулей бросилась за кулисы и начала устраивать там «разборки». Но, к счастью, все обошлось.
В спектакле «Светит, да не греет», где она играла оперную певицу, на сцене был небольшой бассейн с настоящей водой; рядом с ним сидела одна из героинь. Так вот, горничная из-за кулис должна была обратиться к героине Ирины с репликой: «К вам господин Рабачев», – но у нее вырвалось: «К вам товарищ Юченков». Ступор на сцене и в зале. Та всерьез повторяет эту фразу, ответом на которую стал гомерический хохот, а та, что сидела у бассейна, целиком сползла в него…
На протяжении четырех лет в Доме актера просуществовал музыкально-театральный ангажемент «Предложение». Это было весело, поставлены были два спектакля: «А чой-то ты во фраке?» (бард-опера С. Никитина) и «Там, за седьмой горою» по пьесе А. Осецкой. В этих задорных представлениях участвовал живой оркестр, которым руководил прекрасный музыкант и педагог Григорий Слободкин. Спектакли даже вывозились в Оснабрюк.
Одна из недавних ярких работ Ирины и Константина – спектакль «Норвежский круиз» на малой сцене, в котором ярко себя проявляют и молодые артисты. Спектакль поставлен по двум норвежским пьесам – «Чай с лимоном» Ингер Хагеруп и «Путешествие в Венецию» Бьёрг Вик. Перевела на русский язык эти пьесы дочь Ирины и Константина Алена. Она – долгожданный ребенок: в их семье довольно долго не было детей. Алена, несомненно, унаследовала талант родителей, правда, в большей степени филологический, нежели театральный. Девочка, учась в 12-й школе, всерьез увлеклась языками. Окончив школу (как и мама, с золотой медалью), она решила поступать в МГУ, причем, что несколько необычно, на норвежское отделение, набирали на которое всего пять человек. Ей удалось это с первого раза. Она стажировалась в Норвегии, работала в посольстве, теперь владеет четырьмя языками, к тому же является кандидатом филологических наук. Она уже успела осчастливить своих родителей двумя внуками. А переводы этих пьес – подарок отцу на шестидесятилетие.
Ирина Васильевна не кривя душой говорит, что очень довольна своей личной и творческой жизнью. Прекрасная семья, прекрасные роли, режиссеры, партнеры… Конечно, не все складывалось гладко, но ведь гладко жить скучно. Но успокаиваться и «возлежать на лаврах» – это не про нее. Сама она говорит: «Хотелось бы, чтобы режиссеры чаще предлагали большую, интересную, неведомую, неожиданную работу!»

Ефим БЕРЕНШТЕЙН
Фото из архива Ирины Андриановой