ТВЕРСКОЙ АКАДЕМИЧЕСКИЙ ТЕАТР ДРАМЫ
И.С. Тургенев
ДВЕ ЖЕНЩИНЫ
Вариант пьесы "Месяц в деревне"
ПРЕССА

Алла ТАРАСОВА

ДВЕ ТУРГЕНЕВСКИЕ СОПЕРНИЦЫ

Вкус формируется на раннем этапе жизни человека. Поэтому профессиональные педагоги, практики и теоретики, обеспокоенные нынешней тревожной ситуацией, ломают головы над тем, как его развить у детей и молодежи, чтобы из них вырастали полноценные гомо сапиенсы с богатым внутренним миром, а не зомбированные индивиды или придатки к компьютерам. Говорят, хорошо воспитанный человек - это человек, получивший в свое время прививку классической литературы, искусства. Не слишком ли далеки мы сегодня от тех психологических коллизий, которые волновали героев не нашего времени?

Могут ли волновать сегодняшнее поколение те страсти, которые кипели в прошлые века? Художественный руководитель Тверского театра драмы и режиссер - народные артисты Вера Ефремова и Александр Чуйков - уверены, что могут и должны. Тургеневские барышни... Многие молодые люди сейчас воспринимают это словосочетание с изрядной долей иронии. Чувства и переживания тургеневских героинь кажутся жеманством и меланхолической дребеденью.

Поставить на сцене Тверского академического театра драмы пьесу "Две женщины" по тургеневскому "Месяцу в деревне" для Александра Чуйкова было делом непростым, если не сказать рискованным. Поймут ли зрители, проникнутся ли глубинным социальным смыслом этого наиболее значительного драматического произведения Тургенева?

К сожалению, мне не довелось посмотреть спектакль по "Месяцу в деревне" в постановке модного нынче московского режиссера Владимира Мирзоева. Но я наслышана, что его тургеневские женщины представлены как похотливые хищницы, соперничающие за расположение некоего не совсем еще мужчины - юного существа, цинично примеривающегося к обеим особам, кои добиваются его наперебой.

У Чуйкова эти женщины совсем иные. Их даже и соперницами-то не хочется называть. Режиссер слишком добр к своим героиням. Как, впрочем, и к другим персонажам, исключая разве что беспринципного проныру Шпигельского (артист В. Грибков), который откровенно наживается на страстях, обуревающих окружающих его благородных людей.

Да в чуйковской интерпретации все эти Ислаевы, Ракитин, Верочка, учитель Беляев, из-за которого разгорелся сыр-бор, - люди очень честные и благородные, но им не чужды страсти человеческие, и борются с ними они достойно. Чуйков даже вводит в конце спектакля ремарку, которой нет у Тургенева, о том, что все герои, покинувшие дом Ислаевых, дабы избежать грехопадения, сделали это, потому что очень честны.

Такова версия режиссера, который имеет право на свое видение материала. Может быть, истина где-то посередине.

Самое сильное место в спектакле, на мой взгляд, - это монолог Михаила Ракитина (артист А. Павлишин) о том, что "всякая любовь, счастливая и несчастная, - настоящее бедствие, особенно когда ей отдаешься весь...".

Бедствием стала любовь обеих героинь - замужней женщины Натальи Петровны Ислаевой (артистка Д. Плавинская) и ее семнадцатилетней воспитанницы Верочки (артистка И. Погодина) к молодому учителю сына Ислаевых Алексею Беляеву (артист И. Князюк).

Справедливости ради скажу, что в интерпретации молодого актера И. Князюка возлюбленный обеих женщин выглядит совсем уж недотепой. Наверное, полюбить такого можно было только от безысходности, когда женщины совсем уж лишены достойного мужского окружения. Чем пленил их этот мальчик - остается лишь недоумевать. Между тем, по Тургеневу, Беляев хотя и не получил светского воспитания, а потому достаточно робок с женщинами, которые выше его по статусу, вполне способен быть импозантным.

Наверное, молодым артистам еще недостает профессионализма, а потому донести до зрителя всю психологическую подоплеку пьесы им не вполне удалось. К сожалению, нельзя сказать, что игра всех актеров, занятых в спектакле, подчинена раскрытию сценических особенностей пьесы Тургенева. Но если спектакль заставил задуматься об этом феномене, который называется "тургеневские женщины", а, может быть, и перечитать оригинал, то уже это дорогого стоит.

Тверской курьер. -2001.- 19 декабря.