ТВЕРСКОЙ АКАДЕМИЧЕСКИЙ ТЕАТР ДРАМЫ
ЧУЙКОВ АЛЕКСАНДР АЛЕКСАНДРОВИЧ
ПРЕССА

Софья ВОРОТЫНЦЕВА

"Хочу быть артистом!", или Как Чуйков стал негром

4 апреля народный артист России, режиссер, педагог, председатель Тверского отделения Союза театральных деятелей Александр Чуйков отметит двойной юбилей: 70-летие со дня рождения и 45-летие творческой деятельности. Александр Александрович пригласил журналиста "МК" в гости. По этому поводу на кухне происходили кулинарные чудеса. Творить ему помогала жена - Вера Андреевна Ефремова, народная артистка России, художественный руководитель и главный режиссер Тверского театра драмы. Уха из судака, скандинавский салат, румяные пирожки с капустой... Как признался сам Чуйков, всегда и везде они с Верой Андреевной вместе: в театре, дома на кухне, за рулем автомобиля, на даче на берегу Тверцы...

- Александр Александрович, вы верите, что все в жизни не случайно?

- Я все время думаю о том, как сложилась моя жизнь, почему так произошло. Но теперь кажется: все, что случилось, - закономерность. Да и как могло быть иначе? Долго рассказывать о том, как проснулось во мне желание стать актером, - как родная тетка впервые привела меня в театр, когда мне было лет шесть-семь лет, как 60 лет тому назад я пришел в Дом пионеров в Рязани, прошел все кружки и остановился в драматической студии... Потом было увлечение спортом, учеба в строительном техникуме, затем в институте, работа на стройке. И все это время я занимался художественной самодеятельностью: во мне жила непреодолимая тяга к театру. Я мечтал поступить именно в театральное училище имени Щепкина. Это было почти 46 лет тому назад. Серьезно занимался в студии Дома пионеров с моим первым педагогом Владимиром Галаем, готовился к поступлению. Но так случилось, что мама тяжело заболела. Оставить ее одну я не имел права. Поступать в Москву в Щепкинское я не поехал. А сейчас я уже 13-й год являюсь педагогом по актерскому мастерству и художественным руководителем курса в Щепкинском училище. Там получил профессорское звание. Сегодня 16 наших с Верой Андреевной учеников работают в драматическом театре. Не закономерность ли: мечтал когда-то о Щепкинском училище, а теперь преподаю в нем? Это большое счастье.

- А как вы познакомились с Верой Андреевной?

- Когда у меня не состоялась поездка в Москву, я пошел в Рязанский ТЮЗ показываться, но меня туда не взяли. Пребывая в диком отчаянии и ощущая полную безысходность, я все же набрался смелости и храбрости и отправился в Рязанскую драму. Так и сказал: "Хочу быть артистом!" Директор театра Михаил Акимович Рубанов спросил меня, что я заканчивал. Я все рассказал: 10 классов, техникум, институт, театральная студия в Доме пионеров. Долгий был диалог: директор уговаривал меня, чтобы я не шел в театр, а я говорил, что хочу. Показ мне назначили на 1 декабря 1960 года. В составе худсовета была и Вера Андреевна Ефремова, которая только что приехала из Челябинска. Члены худсовета меня посмотрели и, посовещавшись, взяли в театр. На следующий день я уже был на репетиции спектакля "Варвары" по Горькому, который ставила Вера Андреевна. Надо сказать, что для меня произошло счастливое совпадение: артист, который был занят в спектакле в роли Матвея Гогина, по семейным обстоятельствам вынужден был уйти из театра буквально в начале сезона. И как раз появился я и оказался нужным! И вот мы впервые встретились с Верой Андреевной Ефремовой за маленьким круглым столиком в репетиционном зале. Она со мной поговорила, спросила, читал ли я "Варваров". Я признался, что нет. Вера Андреевна сказала: "Возьмите пьесу, прочитайте и приходите вечером на репетицию". Так мне дали роль простого деревенского парня, пришедшего в город с желанием заработать и встать на ноги. С этой замечательной пьесы и началось наше творческое содружество. На Веру Андреевну как на женщину я сразу обратил внимание. Она мне очень понравилась. Естественно, никакого внимания на меня, молодого товарища, да еще и без образования, она не обращала. Я до сих пор помню такой момент: восьмигранный зал в старом здании Рязанской драмы, Вера Андреевна подошла к окну (а окна там были высокие): она смотрела в окно, на улицу, а я смотрел ей в спину. Но даже никаких мыслей не было о том, что мы когда-нибудь станем мужем и женой. Потом Вере Андреевне поступили предложения возглавить ТЮЗ и стать главным режиссером драмтеатра. Она выбрала ТЮЗ, потому что хотела создать настоящий молодежный театр. Пригласила многих актеров, меня не позвала. И я решил попробовать уйти к ней сам. Тогда заслуженный артист Николай Иванович Козлов напророчил: "Правильно, что к Ефремовой уходишь, она из тебя артиста сделает". Так и случилось. Я никогда не думал, сколько я буду получать, какие роли буду играть. Все, что меня занимало, - это жажда работы, жажда познания театра. Прошло время, и Вере Андреевне предложили работать в Калуге. Я поехал за ней, так как уже происходили процессы, связанные с любовью. Это решение далось нелегко: я был женат, у меня только что родился ребенок (дочь Елена с двумя моими внуками живет сейчас в Америке). Затем мы переехали в Ульяновск, куда Веру Андреевну пригласили поднимать театр, пребывавший в полной разрухе. Там работали семь лет. В Ульяновске я много играл, там начал свою педагогическую деятельность (в госуниверситете на факультете общественных профессий). В 1973 году Ульяновский театр 20 дней гастролировал в Москве. Гастроли прошли настолько успешно, что и мне, и Вере Андреевне поступило немало предложений от московских театров. Но судьба распорядилась иначе. Вера Андреевна приняла предложение возглавить Калининский драматический театр, с которым давно вела переговоры. Так мы очутились в этом городе, в котором живем и работаем уже 32-й год.

- Как, по-вашему, в советское время была жесткая цензура в театре?

- Жесткой я бы ее не назвал. Могу сказать о себе. В 1985 году я написал свою третью пьесу "Не спится ночами". Меня позвали в обком партии. Секретарь предложил пройтись по страничкам. Вот три часа мы с ним беседуем. Он: "А давайте этот абзац уберем. И вот здесь тоже нужно бы вычеркнуть" и так далее. В общем, много чего он повычеркивал, а я утверждал, что со сцены буду говорить то, что хочу, потому что это я написал. И тут как раз в Калинин приезжает замминистра по культуре. Ему показывают пьесу, а он от нее в восторге. "Надо ставить! Страна просит!" - сказал он. И мне пришлось даже еще несколько страниц дописать. Этот спектакль мы играли в Вахтанговском театре. Его записало Центральное телевидение, постановку показывали несколько раз. Вот как бывало.

- Вы режиссер...

- Режиссером себя никогда не считал. Я научился ставить спектакли у Веры Андреевны. Больше всего меня притягивает анализ художественного произведения. Для режиссера главное - знать, чего он хочет. Приблизительность в театре недопустима. Актеры как дети: если им не объяснишь, зачем и для чего ты решил воплотить свою задумку на сцене, как нужно играть, спектакля не получится. В этом плане я предъявляю к себе суровые требования.

- Александр Александрович, меня мучает чисто женский вопрос: вам как актеру приходится часто пользоваться гримом. Как вы ухаживаете за кожей лица?

- Собственно, ничего особенного не делаю. Сначала смываю все горячей водой, а потом умываюсь холодной водой. Никакими средствами особенными не пользуюсь. Помню, был у нас такой спектакль "День рождения Терезы" о кубинской революции 1960 года. Я играл в нем негра Маноло - яркого участника этой революции. Так как я играл негра, то и грим был соответствующий. Приходил я на грим за полтора часа. На мне был черный кудрявый парик, гимнастерка с рукавами по локоть и открытой грудью. Поэтому черным мне делали не только лицо и шею, но грудь и руки. "Обрабатывали" меня настоящей морилкой. Много ездили мы с этим спектаклем по Рязанской области. Часто случалось, что воды горячей в гостиницах не было. Хорошо, когда тепло было и речка рядом оказывалась. А так до конца черный грим, морилку смыть не удавалось: все простыни и одеяла были грязно-желтого цвета. Так что из образа я практически не выходил (смеется).

- А в галстуках, в классических костюмах в жизни ходите или их на сцене хватает?

- В жизни ненавижу галстуки. Люблю, чтобы ворот был свободный. Нравится носить рубашки навыпуск. Конечно, бывают случаи, когда без костюма не обойтись, например, на официальных приемах. Что касается сцены, то она ко многому обязывает. Я всегда говорю молодым актерам: даже если это репетиция, нужно надеть на себя хотя бы одну деталь костюма, чтобы прочувствовать образ. Одно дело, когда актер приходит на репетицию в джинсах и свитере, а другое, когда на нем рубашка, сюртук, белые перчатки... Костюм - это очень важно. Он отражает не только характер героя, но и эпоху, в которой он жил. Вот почему раньше мужчины падали перед женщинами на колени?

- Почему?

- Да потому что женщины носили длинные платья. Мужчина падал на колени и видел краешек туфельки, а над ним - щиколотку, которая будоражила его воображение, заставляла бешено колотиться сердце. А сейчас зачем падать на колени, когда и так все видно (смеется)?

- Скажите, вы светский человек?

- Светский человек - человек, который постоянно тусуется. Мы с Верой Андреевной редко посещаем подобные мероприятия. Есть такие люди, которые через тусовки пытаются решить какие-то жизненные проблемы. Мы же больше времени уделяем работе. Конечно, если нас куда-нибудь приглашают, мы с удовольствием идем. К сожалению, все тусовки часто случаются именно тогда, когда у нас спектакль.

- Так ведь светский человек - тот, кто является в свете. А вы, Александр Александрович, каждый день являетесь в свете, только в спектаклях. Значит вы все же светский человек, - заметила Вера Ефремова.

Московский комсомолец в Твери. - 2006. - 14 марта. [ http://karavan.tver.ru ]