ТВЕРСКОЙ АКАДЕМИЧЕСКИЙ ТЕАТР ДРАМЫ
МИРЗОЕВ ЗАЛИМ ХАЖМИРЗОВИЧ
ПРЕССА

Ася ДУДОЧКИНА

ЗАЛИМ МИРЗОЕВ ЛЕТАЕТ НАЯВУ

Пять лет назад актер Тверского академического театра драмы, заслуженный артист России Залим Мирзоев выступил в новой роли - режиссера - и поставил на малой сцене своего театра “Колокола” по пьесе Мамлина. А совсем недавно тверские театралы увидели новую работу этого режиссера, уже на сцене Тверского театра для детей и молодежи, - тонкий, отчасти странный спектакль “Услышь - и будь счастлив” по пьесе Аллы Соколовой. О странностях спектакля пусть судит публика, мы же поговорим о странностях его автора - Залима Мирзоева.

Странные вещи

- ...В моей жизни происходило много странных вещей. Первое такое необъяснимое, удивившее меня происшествие приключилось в пору студенчества. Так получилось, что у меня резко расстроились отношения с художественным руководителем курса. В общем, я переживал не лучшие времена. Сижу как-то в кафе, пью кофе и предаюсь грустным мыслям. Подняв глаза, вижу, как по лестнице спускается девушка, и мысленно приказываю ей: “Стой!” Останавливается. “Развернись!” Разворачивается. “Иди ко мне!” Подходит, останавливается у столика, как бы удивляясь самой себе... Она постояла рядом, открыла зачем-то сумочку, что-то в ней поискала и в растерянности отошла. Потом наши судьбы случайно пересеклись, я напомнил ей ту историю, поинтересовался ее мыслями и ощущениями по этому поводу. Она рассказала, что помнит, как шла по лестнице, но совершенно не понимает, как оказалась у стола, - все оказалось стертым в памяти. Время от времени эти явления повторялись. Какая-то тяжесть, необъяснимое душевное напряжение были для меня знаком: через три-четыре дня опять произойдет нечто странное, необъяснимое. Всякий раз, когда оно наступало, я терял ощущение времени, ощущение самого себя. Потом я определил это для себя как выход какой-то душевной энергии. Двигал ли я, не касаясь рукой, предметы, загорались ли в пальцах сами по себе спички, принимались ли в моих ладонях крутиться с огромной силой вилка с ложкой - каждый раз, стоило мне сказать тому, кто был рядом, “Смотри!”, все это тут же прекращалось. Приходило само, без моего участия, и так же, независимо от моей воли, уходило. Но всякий раз после этого меня оставляла душевная тяжесть, охватывали легкость и покой.

Человек творческий

- С чем сравнить эти ощущения?

- С отрывом от земли, с полетом. Бывает и настоящий полет - состояние, когда я вижу все сверху. То есть я остаюсь здесь, и я же поднимаюсь над собой, над всеми и всем. Тогда вижу себя издалека маленьким-маленьким и со всей отчетливостью осознаю, насколько мелки и ничтожны проблемы, которые я переживаю, как глупо тратить на них силы. Что касается полетов, они происходят тогда, когда я этого захочу. Работая над “Колоколами”, мне приходилось “раздваиваться”: артист Мирзоев на сцене и режиссер Мирзоев в зале. Эти полеты здорово помогают, когда надо справиться с самим собой. Я - человек эмоциональный, бывает, вспыльчивый... Но вообще-то никогда ни к кому не испытывал устойчивого чувства злобы, неприязни. Я человека уважаю или не уважаю. А люблю всех. - Неужели такое возможно? Наверное, вот это и называется христианской любовью? - Бог - он один. Ислам, христианство - просто разные дороги к одному Богу. Я верю в единого Бога и, видимо, не стану ортодоксальным мусульманином, просто даю себе право идти к Нему своим путем... Недавно я понял, что человек творящий - речь идет не обязательно о человеке искусства - делает то, что заповедал Бог. Человек творческий не украдет, не убьет, не совершит недостойный поступок просто потому, что он самодостаточен, он - созидатель. Заповеди являются предостережением людям не творческим, не творцам.

“Молчи или меняй ситуацию!”

- Когда у вас появился интерес к режиссуре?

- Лет в 25. Но судьба жестко отводила меня от нее. Однажды я понял, что ждать нельзя, и стал действовать. В театре всегда есть люди, которые сетуют, что им не дают делать то, что хочется. А надо работать, если чувствуешь в себе силы, обязательно работать. Помню, слушая мои брюзжания, моя мама как-то сказала: “Или меняй ситуацию и тогда клади на это жизнь, или молчи! И нечего брюзжать!” Вот и стараюсь не брюзжать...

- Как складывались ваши отношения с артистами театра для детей и молодежи?

- Поначалу очень сложно. Я пришел сюда как бы чужим - из другого театра, с другим языком, иной эстетикой. А потом... Я очень полюбил их, артистов. Таких слов мы друг другу не говорили, только сейчас произношу их. Думаю, что я - не чужой, по крайней мере надеюсь на это. Меня потрясло такое - честное - отношение к работе и вызвало чувство уважения к этим людям. А на премьере, на втором спектакле, я смотрел на них и испытывал настоящее счастье...

Комсомольская правда-Тверь. -2002.- 8 октября. [ http://tver.kp.ru ]